Как-то раз в ночи безлунной я сидел, объятый думой
Над постами-простынями, что давненько задолжал.
И вдруг звук раздался тонкий, то ль писклявый, то ли звонкий,
Из центральной из колонки в тишине он прожужжал.
«Что за деятель, - спросил я, - постучался в чат ко мне?
Бред какой-то, не-не-не».

Заново мозги включивши, вновь в посты, как крот, зарывшись,
Я продолжил, позабывши про неведомых зараз,
Тут ещё одна рулада с мысли сбила (вот же падла!),
И полночная прохлада обернулась жаром враз.
«Что за крендель, - прорычал я, - с мозгом дружит не вполне,
В ночь врываясь в чат ко мне?»

Текстовик оставив в трее, я открыл дискорд скорее,
Чтоб найти того злодея и примерно покарать,
И увидел – матка Боска! – в общей чатке ШурСтраКосской
Ганс фон Шнапс с арийским лоском начал соло выступать.
Я спросил: «Редиска злая, на часы глядел ли, на?»
Он ответил: «Ни хрена».

Предъявлять мне начал Мельнег – мол, я лодырь и бездельник,
Мол, ещё в тот понедельник обещался пост я сдать.
Что поделать – грешен, каюсь, только всё же исправляюсь,
Пост как раз писать пытаюсь, он же взялся мне мешать.
Я сказал, что пост в процессе, просто велика длина.
Буркнул Мельнег: «Ни хрена».

Кес вступила: «Мельнег, слушай, может, хватит дуть нам в уши?
Где словеска, в бога-в душу, не играли же сто лет?
Все давно на низком старте, лор прочитан, сданы карты,
В ломке, игровом азарте натворим немало бед.
Бомбанём по-ШурСтраКосски, и планете всей хана».
Фыркнул Мельнег: «Ни хрена».

И воскликнул я, вставая: «Херр фон Шнапс, редиска злая!
Я ваще не понимаю твоего мышленья ход!
«Ни хрена» - такая фраза, что прилипла, как зараза
И одна лишь раз за разом рвётся с губ твоих в полёт!
Ты ответишь ли нормально, без такого гуана?
Крикнул Мельнег: «Ни хрена».
Так мы долго препирались, долго лаялись и срались,
Даже Кума попытались к нам в арбитры записать,
Только Кум поржал над нами: «Не, народ, давайте сами,
Пободайтесь головами, вдруг да сможете понять».
Мы тогда себя спросили – эта ссора нам нужна?
Все ответят: «Ни хрена».

Однажды десять хаосят пошли по варпу бегать,
Один остался там совсем, остались только девять.
Однажды девять хаосят на тау вдруг нарвались,
Один поймал балдою рельс, и восемь их осталось.
Однажды восемь хаосят пошли молиться Кхорну,
Вернулись только семь – восьмой стал черепом у трона.
Решили сдуру семеро на оркоту полезть,
Но нарвались на гретчина, и их осталось шесть.
Шестёрка с Аббой в ЧКП пошла повоевать,
Потом один дал заднюю, осталось только пять.
Пятёрка смелых хаосят напала на марина,
Четыре целиком спаслись, один – наполовину.
Потом до Терры добрались, узрели труп на троне,
Один уверовал в Него, и их осталось трое.
Три хаосита жуткий культ решили учредить,
Один сказал: «Чур, я глава!» Пришлось его убить.
Решила пара хаосят угнать титана с Марса,
Один спалил себе мозги, второй живой остался.
И вот остался лишь один, будто в пустыне фикус.
Вот только это был агент из Ордо Еретикус…

потому что, видите ли, ее магия ночью работает через раз (или два).