Кордекс и Саманта ---> Подземная база ток'ра. Технический Сектор 1 (Исследования).

Когда Кордекс и Саманта вошли в экспериментальную пещеру, там было почти пусто. Это была небольшая двухсекционная пещера, экспериментальная лаборатория строителей кристаллических пещер. Саманта сразу заметила Юреи – женщина сидела в одном из рабочих блоков, склонившись над какими-то бумагами.
- Здравствуй, Юреи, - поздоровался Кордекс. – Как работа?
- Все также, - фыркнула та. – Ничего нового. Рада видеть вас снова, Саманта.
- Добрый день, - отозвалась Картер, которая все никак не могла привыкнуть к неизменной строгости Юреи.
- Саманта выразила желание помочь нам в поисках изолятора для НН-осадка, - объявил Кордекс.
Юреи удивленно подняла брови.
- Да, я бы хотела принять участие в исследованиях, - кивнула Саманта. – Надеюсь, моя помощь будет вам полезна.
- Что ж… это весьма необычно, - признала Юреи. – Ну садитесь – побеседуем...
- Отлично, - Кордекс потер ладони. – Значит, дамы, я могу вас оставить – вы уж как-нибудь без меня. Только прошу вас – не скучайте.
- Очень ты нам нужен, - хмыкнула Юреи. – Ты бы лучше за Малканом следил – ерундой он занимается.
- Слежу я, - вяло отмахнулся Кордекс. – Но, кажется, они делают успехи.
- Если бы все было так просто… - пробормотала Юреи, когда Кордекс вышел. – Саманта, вы уже знаете, чем занимается группа Малкана?
- Если вы про голограмму Утнапиштима, то знаю, - ответила Саманта, садясь на свободный круглый стул напротив стола Юреи. – Очень впечатляюще.
- Слишком, - согласилась Юреи. – Они надеются обмануть стражей флагмана Анубиса. Однако я думаю, что одной голограммой здесь не обойтись. Ну да ладно, не будем о птичках… Кордекс рассказал вам о нок’нах-осадке?
- Рассказал, - кивнула Саманта. – Взрывоопасное вещество, близкое к нейтрониуму.
- Персус запретил главам отделов обсуждать проблему с кем-либо, - нахмурилась Юреи. – Мы держим эту информацию под строгим секретом.
- Однако Кордекс счел нужным поставить меня в известность, - слегка смутилась Саманта. – Я думаю, что смогу помочь вам. Помочь нам всем, - поправилась она.
- Да, - согласилась Юреи. – Возможно. Ну раз уж вы в курсе… Мне следует предупредить Персуса.
- А почему информация засекречена? – не поняла Саманта.
- Информация о том, что мы живем на бомбе замедленного действия… - невесело усмехнулась Юреи, - может посеять панику. Мы стараемся найти решение проблемы до того, как о проблеме узнает все население.
- Расскажите подробнее об этом вашем нейтрониуме, - попросила Саманта.
- Основное вы уже наверняка знаете, - неохотно начала Юреи. – Сверххолодное взрывоопасное вещество. Я даже не предполагала, что он производит настолько глубокий  коллапс материи... Глава Сектора, Гайе, говорит, что следует эвакуировать базу как можно скорее.
- А поможет ли это? – задумалась Саманта. – Вы построите новую базу, и там будет то же самое. Здесь проблема не в следствии, а в причине – самой технологии строительства пещер.
- А что вы знаете о технологии строительства пещер? – вдруг спросила Юреи.
- Э-э… довольно мало, - призналась Саманта. – Буду благодарна, если вы меня просветите.
- Вообще-то это тоже секретная информация, - отрезала Юреи.
- Ну в таком случае… - слегка смутилась Саманта, которая уже поняла, что Юреи не питает к тау’ри теплых чувств. – Могу ли я вам чем-то помочь, не зная деталей сложившейся ситуации?
- Хм… - задумалась Юреи. – Ну раз уж вы все равно в курсе об осадке… Ладно, я введу вас в курс дела, - смягчилась она, вспомнив о том, как уважительно Персус отзывался об интеллектуальном уровне Саманты. – Но пообещайте, что вы никому не скажете об опасности. Даже вашей команде. С этого дня вы присоединены к моей исследовательской группе, занимающейся проблемой НН-осадка.
- Хорошо, информацию разглашать не буду, - пообещала Саманта. – Так что там с пещерами?
- Все довольно просто, - принялась рассказывать Юреи. - Накуада-смектик су’на’ре  – это искусственный минерал, изготавливаемый из жидкой накуады с измененной молекулярной структурой и введенными в его структуру углеродными микролинзами. Главной особенностью смектика является ураганный рост его многослойной кристаллической оболочки в замкнутом пространстве пещеры.
- Это я знаю, - кивнула Картер. – Тоннель проделывается в породе любой плотности неорганическим дифрактором, который дважды преломленным особым образом нейтринным потоковым излучением  сминает электронные оболочки атомов и молекул окружающего вещества, снижает их внутреннее отталкивание, инициируя таким образом серию направленных энергетических микроколлапсов, что приводит к «схлопыванию» молекул и разрушению кристаллических решеток горных пород.
- Совершенно верно, - одобрила Юреи. – Дифрактор называется «нок’нах», из-за которого сейчас возникла огромнейшая проблема. Количество микроколлапсов зависит от затрачиваемой энергии на работу дифрактора. Больше энергии – шире и глубже дыра в камне. Сторонний наблюдатель обычно видит, как с незначительным секундным свечением просто исчезает участок породы в зоне действия дифрактора.
- Я помню, - согласилась Саманта. – Наблюдала когда-то за этим.
- Но на самом деле горная порода «прессуется» в сверхтяжелое вещество – нейтрониум, - пояснила Юреи. – Его-то мы и собрали для изучения, возили даже в Корускантскую лабораторию… Кордекс рассказал вам?
- Рассказал, - кивнула Картер. – Результаты необнадеживающие. А при работе с нок’нахом бывали неприятные инциденты? 
- Редко, - пожала плечами Юреи. – Дело в том, что время воздействия нок’нахом на участки породы не могут превышать одну тысячную секунды. При этом не страдает целостность кристаллических решеток пород вне зоны действия дифрактора. Если воздействие длится дольше, то возникает побочный эффект – мгновенная реструктуризация породы на глубину до 30 м, что приводит к обрушению окружающих пород. То есть, строители вместе с нок’нахом могут просто погибнуть под обвалом.
- И были случаи?
- Были… Давно. Пока мы не выверили необходимый временной промежуток. Так вот… Как только проделана первая искусственная каверна, на ее вход наносится контур-изолятор дел’кек.
- А что это? – спросила Саманта.
- Резиноподобное быстрозастывающее органическое вещество, - охотно объяснила Юреи. - Оно не позволяет в дальнейшем су’на’ре захватить все доступные плоскости, превратив строителей и их оборудование в кристаллические статуи. Создав изоляционный контур, в образованную пещеру строители забрасывают  специальный маленький контейнер с су’на’ре, который сразу после падения выдавливает порцию н-смектика на поверхность. После этого контейнер химически самоуничтожается, становясь термическим катализатором для активизации процесса роста смектической оболочки пещеры или коридора из су’на’ре.
Далее процесс создания пещер нок’нахом и заращивание их поверхностей саморастущим кристаллическим н-смектиком идет параллельно. Главное – чтобы «выстрелы» нок’наха опережали ползущие за ним кристаллические потоки су’на’ре. Что, сложно? – усмехнулась она, заметив выражение лица Саманты.
- Еще как, - согласилась та. – То, что я когда-то видела…
-… не более чем демонтаж перегородок, - завершила за нее Юреи. - Обычно строители не перемещают дифрактор, пока не создадут коридор или пещеру полностью. Затем ждут, пока н-смектик заполнит все поверхности и начнет расти в толщину. Рост су’на’ре не останавливается, пока есть свободное пространство для роста кристаллов. Обычно один квадратный метр «чистой» породы зарастает за 15-20 сек.
- И это все?
- Если бы. Когда толщина оболочки достигает 60 см, строители распыляют на су’на’ре последний компонент оболочки пещеры – стабилизатор кел’йо. Он корректирует несколько верхних слоев кристаллической решетки су’на’ре и заставляет его застывать, прекращая рост кристаллов и придавая оболочке высокую  прочность и пластичность. В то же время сохраняется внешне прозрачный вид оболочки за счет преобразования углеродных микролинз в верхних слоях н-смектика в алмазные бляшки.
- То есть, пещеры по сути «многослойны»? – догадалась Саманта. – И стабилизатор – внешний последний слой?
- Именно так, - подтвердила Юреи. - Кел’йо не реструктурирует всю массу су’на’ре, прекращая свое воздействие на него на глубине 20 см. В результате получается два слоя кристаллов одного рода, но с разными свойствами. Внутренний - бесконечный кристалл с неустойчивой трехмерной кристаллической решеткой, твердый только в одном направлении. Он отличается большой податливостью в отношении сдвигов плоскостей слабого взаимодействия кристаллических решеток в разных направлениях. При тектонических сдвигах или сейсмической активности пород внутренняя оболочка су’на’ре расслаивается и становится подвижной. Внешний слой оболочки, обработанный кел’йо, сохраняет прочность и связывает «чешуйки» первого слоя вкраплениями укрепляющих элементов, чаще всего это алмазы.
- То есть, как я понимаю, подвижность плоскостей су’на’ре ближе к внешнему слою уменьшается, - полуспросила Саманта, - за счет чего амортизируются вибрации окружающей породы, и сохраняется неподвижная поверхность оболочки.
- Да. Такая обработка пещер позволяет базе выдерживать землетрясения до 6-7 баллов, - не без гордости сказала Юреи. - Кроме того, мультиструктурная оболочка специфически преломляет свет, что делает ее эффектной и с эстетической точки зрения. Если строится сеть коридоров, продолжающих друг друга, то сперва создаются все сложные объемы нок’нахом, и только потом вся конструкция «заливается» изнутри н-смектиком. Для создания глубокотвердых идеально гладких поверхностей мы используем несколько строительных контейнеров су’на’ре, тонкие слои которого непрерывно фиксируются стабилизатором. Оболочка получается непластичной, но общая крепость достигается за счет многореберности конструкций.
- Ясно, - задумчиво ответила Саманта. – Но если нейтрониум взрывоопасен, почему вы раньше этого не заметили?
- Не проводили исследований. И, похоже, каким-то чудом не давали ему накапливать энергию. Но главная проблема в том, что менять технологию строительства и искать замену нок’наху – процесс долгий, а действовать надо уже сейчас.
- А вы не пробовали собирать его сразу после второй стадии строительства? – спросила Саманта. – Вывозить его на незаселенные территории планеты подальше от базы, например?
- Я думала над этим, - согласилась Юреи. - Но мы не уберем его в уже построенных помещениях. Была идея с термоэкраном, но это довольно проблематично. И не дает полной гарантии безопасности.
- А криотехнологии? – спросила Саманта.
- Мы торговались с беспинцами, - ответила Юреи. – Закупили необходимое оборудование, но снова проблема – менять технологии, включать в нее системы охлаждения. И потом, дело сделано, надо каким-то образом нейтрализовать лежащий под покрытиями нейтрониум. Не поливать же стены жидким азотом…
Саманта поежилась.
«И как они здесь живут? – подумала она. – Да еще так спокойно рассказывают о проблеме взрывоопасного вещества».
- Вы можете показать мне результаты предварительных исследований? – попросила Саманта.
- Дать-то могу, но предварительно их следует прогнать через автоматический переводчик, - согласилась Юреи. – Все наши документы печатаются на нашем родном языке.
- Ясно, - хмуро кивнула Саманта. – Думаю, я смогу найти решение проблемы, если вы допустите меня к лабораторным исследованиям.
Ответить Юреи не успела – ее прервал резкий писк сферического переговорного устройства, которое дал Саманте Джейкоб Картер. Та извлекла его из кармана и явно не поняла, что с ним теперь нужно делать.
- Сожмите его в ладони, - посоветовала Юреи. – Это означает «принять вызов».
Саманта сжала шар, и он тут же засветился мягким белым светом, и внутри него появилось объемное изображение.
- Я в Секторе Контроля, - с ходу начал Джек О’Нилл. – Картер, иди сюда, есть дело.
- Что случилось? – спросила Саманта.
- Придешь – узнаешь, - пообещал Джек и отключился.
- Что ж… идите, - равнодушно пожала плечами Юреи.
- Вы не пойдете? – спросила ее Саманта.
- Нет. Мне следует еще просмотреть некоторые результаты исследований и навестить этих бездельников, рисовальщиков голограмм. И вам перевод распечатать, - сообщила Юреи. – Если что-то важное случилось – думаю, Персус оповестит меня.
Картер попрощалась и вышла, гадая, что же такое стряслось у Джека.

Саманта ---> Подземная база ток’ра. Сектор Контроля.