Действие эпизода происходит одновременно с третьим эпизодом "Собиратель древностей".
Как высоко стремятся стены Нар-Шаддаа, так глубоко под землю уходят сооружения, что обеспечивают жителям те благоустройства, без коих и не мыслит существования обитатели таких городов всепланетных. Чистые и нечистые, хладные и горячие воды незримыми потоками текут вниз, в подземный град, в клоаку преступной луны, и образут целый мир, неизвестный и загадочный как миры дальнего космоса.
Здесь прячут вдали от случайных и ненужных взглядов свои клады лихие люди, охотники за удачей, здесь мастерят свои берлоги отторгнутые миром изгои и отшельники, здесь за многие века вывелись невиданные нигде твари, чудные звери, приспособившиеся к необычным условиям обитания. Здесь темно, жутко и опасно.
С самого первого шага, что сделал Мечислав и спутники его, Верный, преданный волк его, и Миссия, новая знакомая, чья судьба волею богов пресеклась с заунтавийцем, с самого первого шага их в подземелье этом, не покидало Мечислава ощущение, что следят за ними чьи-то глаза, глаза хозяев подземелья, туземцев материка, если есть, конечно, глаза у тех, кто живет в кромешной тьме зловонных сводов. А был Мечислав с рождения Богами отмеченный, а потому ощущения его стоили того, чтобы внимательным быть к ним.
Но Миссия явно не была новичком здесь, и шла вперед уверенно, хоть и осторожно. Знала она местный тропы, и Мечиславу оставалось лишь довериться знанию синекожей девушки, что сейчас с фонарем в руке шла впереди, будучи проводником маленького отряда.
А она, тем временем, обхватила крепко длань витязя, фонарь погасила, и прошептала на ухо: «Вулкары за поворотом ближайшим. Направо, шагов сто пятьдесят. Там лагерь их».
- Сколько бойцов там быть может? - спросил Мечислав.
- Может, два-три, а может и несколько десятков, - ответствовала бесстрашная дева. - Как повезет.
А более Мечиславу знать не нужно было ничего. Дав знак оставаться на месте Миссии, они с Верным неслышно ступая, вышли вперед.
Нюх острый не был помощником Верному, все запахи перебивала вонь миазмов всего города, зрак волчий, что выручал зверя в ночную охоту, не мог помочь там, где нет даже тусклого света хотя одной-единственной звезды, но слух, слух, что лучше, чем у любого человека, не подвел. Слышал Верный издали шорох шагов вулкарских разбойников, а чувства Верного это , хвала Богам, и чувства Мечислава. А потому знал Мечислав примерно расположение всех вулкаров, а для «силового выстрела» большего и не требуется. Знай лишь, в какой стороне ворог твой, а там Боги сами руку твою направят.
Крики вулкаров, когда откуда-то из тьмы прилетел выстрел копья Леро в грудь одному из разбойников, наполнили собой темные коридоры, эхом отражаясь от низких потолков, и казалось, что их тут не пятеро, а сто пятеро. А Мечиславу того легче, и еще две метких выстрела сделал он, как оставшиеся трое в живых, такую пальбу началу, что и на детских праздники не увидишь, когда запускают детишки сотни шутих и ракет в небо.
Спрятались Мечислав с Верным за угол, да затаились. Не перестевая стрелять, приближались вулкары. Улыбка зловещая появилась на устах зуантавийца. И когда вулкары, осветив красными лучами фонарей своих, конец коридора, и увидев, что нет никого и враг от них тайный, очевидно, за углом скрылся, то вылетело из-за угла два тела, и на горле одного вулкара зубы вольчи сомкнулись, живот другого прожжен был выстрелом копья зуантавийского, а третьего, молнии ударили, что слетали с пальцев Мечислава.
- Слушай, ты классно дерешься, я даже не знаю, смог бы победить тебя Большой З, - заявила восхищенная Миссия. - Только не вздумай задирать нос, я тоже не девочка-припевочка, знаешь ли, и бластер у меня не для красоты на пояс налеплен. То есть я хочу сказать, что могла бы с вулкарами и сама справится. Но спасибо тебе, что помог.
А пока юные уста ее говорили слова сии, руки ее проворно обыскивали поверженных головорезов, и частью их имущества завладела синекожая дева.
Мечислав всегда думал, что павших обыскивать бесчестно и низки, но в подземельях Нар-Шаддаа были иные обычаи, не те, что в заунтавийском воинстве.
- Жалко времени нет на то, чтобы их тайник поискать, - сокрушенно сказала Миссия, и вся троица двинулась дальше.
Они сделали шагов семьдесят по длинному коридору, как уши Верного послышали какой-то шорох за спиной. Резко обернулся Мечислав, припав на одно колено и изготовив копье для стрельбы, направив острие его в ту бессветную черень, откуда исходл звук, шерсть встала на загривке Верного, но Миссия легкую длань свою опустила на плечи витязя.
- Здесь тоже живут люди, и они тоже хотят есть. Ты обеспечил их сегодня сытным ужином, шесть свеженьких тушек. Хотя от такого дерьма, как вулкары, даже у этих гулей может быть несварение желудка. Идем, не трогай их, и они не тронут нас.
Шли они около половины часа стандартного.
Миссия остановилась около черной металлопластиковой трубы, что выходила из стены, на уровне груди Миссии. Фонарь осветил кирпичную кладку вокруг трубы. Мечислав подумал, что стену проломили, провели трубу и заложили проем кирпичом. Но Миссия опровергла догадки его.
- Это мы с Большим З этот кирпич клали. Проломили стену, чтобы проход сделать и заложили, чтобы другие, кроме нас этим проходом не пользовались.Ты разбирай, а я буду светить, - сказала Миссия Мечиславу.
Быстро управился зуантавийский воин, а когда пролезли они в образовавшийся пролаз, то оказались в просторном помещении, отличающемся от тех дорог, что прошли Мечислав с Миссией и Верным, тем, что в помещении было сухо. Здесь не пахло сыростью, не хлюпало что-то под ногами.
Луч фонаря высветил на потолку квадратный люк.
- Дай-ка я сяду тебе на плечи, здоровяк, - обратилась к Мечиславу твилечка.
Сидя на плечах, она прикрепила на люк устройство взрывное.
- Сейчас будет большой бум, - заявила она, и по тому, как это было сказано, Мечислав понял, что спутница его улыбается.
Она отвела человека и волка в угол, где притались складная лестница.
- Приготовься, - говорила твилечка. - Я зажгу шнур, и сразу после взрыва выкидываю на верх лестницу, а ты по ней взбираешься.
- Не сррразу, - возразил Мечислав. - Не срразу. Я чувствую там, наверрху, беспокойство какое-то, будоррражение. Там все не так, как мы думаем. После взррыва мы немного выждем.
- Ты обалдел? - воскликнула Миссия. - Пока мы будем выжидать, сбежится целый полк.
- Неважно, - сказал Мечислав, и было в голосе его столько уверености, что Миссия перестала спорить.
И первое, что услышали они после взрыва: «О, сюда, в эту дыру!»
Не ожила услышать слова эти ни Мечислав, ни Миссия, с потолка валились люди и алиены, воины Империи и мирные ее подданные, с оружием и без, и все они с безумными глазами, глазами, которые бывают у людей, только что выбежавших из объятого пламенем дома.
В смятенни всех мыслей эти люди, начинали стрелять, только увидев Мечислава с Миссей.
Мечислав включил щит и отбросив неудобное копье, бил не переставая мечом. Миссия спряталась за щитом, стреляя оттуда из мощного, поднятого с вулкарских тел, бластера. И в гще битвы был Верный, зубы его смыкались то на одной шее, то на другой, и предсмертный хрип накладывался на приглушенное рычание волка.
Схватка была недолгой, не больше времени, чем требуется красивой молодке на два-три взмаха длинных ресниц, чарующих юных парубкой. Стены были в отметинах от отбитых щитом выстрелов бластера, мечь и Верный в крови, лужа которой уже образовалась на полу. Сквозь образовавшуся дыру на месте люка проникал свет, которого не хватало, чтобы осветить помещение, и лужа эта казалась не красной, но черной. Мечислав насчитал дюжину тел, и еще одно тело, тело Миссии. Жизнь синекожей твилечки оборвалась в подземельях Нар-Шаддаа, в бестолковой, непонятной для всех его участников, смертельной драке, когда один из выстрелов прожег младое сердце благородной следопытки.
Играя желваками, убрал зуантавицец меч в ножны, обхватил копье крепкой ладонью. Ярость зрела в душе его.
